Из рекламы на подножку автобуса. Артем Сафиуллин о новом городском транспорте, конкуренции и маршрутной сети

фото: Сергей Медведев, RIA56

Муниципальное казенное предприятие «Оренбургские пассажирские перевозки» возглавил Артем Сафиуллин. Впервые за последнее время в муниципальное управление пришел человек из бизнеса. Депутат и предприниматель намерен наладить работу городских автобусов и троллейбусов, вернуть оренбуржцам вместительный транспорт и повторить историю успеха собственного бизнеса на муниципальном предприятии. RIA56 Сафиуллин рассказал о призрачном будущем, неэффективном управлении и кризисе отрасли.

Нулевая рентабельность

Еще пять месяцев назад в Оренбурге заговорили о новой фигуре на рынке пассажирских перевозок города. Артема Сафиуллина, возглавляющего преуспевающую рекламную городскую компанию, прочили на место «директора транспортного цеха». На одном из аппаратных совещаний главу города настолько впечатлила критика муниципального предприятия, что он предложил Сафиуллину возглавить «Оренбургские пассажирские перевозки». 2018 год для МКП начался с новым директором. 12 января Сафиуллина официально представил сотрудникам Евгений Арапов.

— Евгений Сергеевич, как мне показалось, воодушевил коллектив. В первую очередь фразой, что город не собирается бросать предприятие. Все слухи и домыслы о распродаже и банкротстве либо намеренно, либо не от большого ума распространялись, — рассказал RIA56 Артем Сафиуллин.  – Город действительно думает о предприятии, понимает его стратегическую важность, понимает, что пассажирские перевозки – это сфера деятельности, которую местная власть должна не только контролировать, но и управлять ею, создавать стимулы для развития. В том числе и мотивировать частных перевозчиков повышать конкуренцию.

 — С чего вы планируете начать? Есть направление, которое требует срочного вмешательства?

  — Начать нужно, прежде всего, с финансового оздоровления предприятия. Оно дотационное (МКП в 2017 году получило 250 миллионов рублей дотации из городского бюджета – прим. RIA56) и при этом несет убытки. Любое предприятие может быть успешным. По крайней мере, оно может быть безубыточным. Нулевая рентабельность – это первая цель, которую я перед собой ставлю.

 — Почему этого не добились раньше?

 — Невозможно исправить за короткий срок то, что копилось фактически 5-7 лет до этого. И очень много упущено возможностей, совершено много ошибок и непонятных трат, вроде заказов проектов на реконструкцию, перенос и объединение базы троллейбусного депо. Я, конечно,  подозревал, что тут было что-то неэффективно, но чтобы настолько… Бизнес-логике не поддаются иррациональные решения экс-руководства.

 — Какие, например?

 — Вопросы закупки или поставок запчастей, ГСМ и всего остального. Такие вещи фундаментальны. Их проверить легко. Но почему-то в предыдущем периоде этим никто не занимался. Никто не контролировал качество топлива, хотя прямая зависимость очевидна. Из строя выходят двигатели. Так, для примера, у меня даже фото есть — дизельное топливо с нормальной заправки и то, которое заливалось без какого-либо контроля в предыдущем периоде. Мы сделали анализ. Содержание серы превышено в 600 (!!!) раз. Им даже тракторы в деревне заправлять страшно. Сейчас начинаю разбираться и понимаю, что никому, по всей видимости, каких-то достижений и экономических эффектов не нужно было, но опять же, логике это не поддается.

фото: троллейбусное депо на ул. Рыбаковской

Экономического эффекта ради

МКП «Оренбургские пассажирские перевозки» в 2017 году объединило в себе троллейбусное предприятие и автобусы.  Сегодня автопарк транспортных средств изношен более чем на 60%. Доля же муниципального транспорта на дорогах города не превышает 20%, оставшиеся маршрутные направления обслуживают частные перевозчики.

 — В этой отрасли еще можно что-то исправить, если опираться на свои прошлые примеры. В рекламе нам удалось навести порядок  – с учетом того, что мы сократили количество рекламных конструкций в пять раз, а доходы остались на том же уровне, и город перестал выглядеть как постоянная ярмарка рекламных щитов, — делится  Артем Сафиуллин.

Юридические и финансовые процессы, которые были организованы в рекламном бизнесе предприниматель, с учетом собственного опыта и багажа знаний, собирается перенести в транспортную отрасль. Все это ради экономического эффекта.

 — Мне как предпринимателю, который платит налоги в бюджет города, стало интересно, на что предприятие тратит свои дотации в 250 миллионов рублей? Куда они расходуются? – задает вопрос руководитель, потом сам же на него отвечает.

 — Оказалось, что  90%  уходит на оплату заработной платы сотрудникам предприятия. Сами посчитайте – компания обслуживает 10-20% рынка и содержит штат более 1000 человек. У частных перевозчиков 80% рынка и 2500 штат. Разница понятна? Частник оттого и пытается быть эффективным, минимизируя расходы, правда от этого страдает качество, но это уже другой разговор.

 — Значит ли это, что в ближайшее время предприятие ждут сокращения? Или оптимизация, как это сегодня чаще называют?

 — Чтобы довести предприятие до нулевой рентабельности необходимо поднять выручку и сократить издержки. Что для этого нужно сейчас? Зайти на коммерчески интересные маршруты, и внедрить систему безналичного платежа, чтобы расчеты были прозрачными. Второй этап даст нам данные, которые мы сможем анализировать. Прежде всего, ответим на вопросы —  что делать с общим транспортным потоком? Где выставлять большие автобусы? Какие направления самые загруженные? Отсюда появляется аналитическая база. Исходя из нее, мы уже можем приходить с предложением в администрацию и говорить об организации дорожного движения – оно неэффективно здесь, там перегружено, а там пустовато. Сложно сказать, сколько времени потребуется на создание такой технологической карты. Но без нее работать не получится.

Я встречался с управленческим персоналом предприятия. Есть те, чей функционал дублируется, есть абсолютно случайные люди. Там семь экономистов в штате, я этой цифры не понимаю. Выяснил, что планы по выручке ставятся по факту. Как так может работать экономист? Поэтому штат экономистов однозначно будем сокращать. Оставим, может быть, двоих. Еще один фактор — условно 106 человек управленцев на 900 рабочих и водителей. Это неэффективно, будем думать, как оптимизировать структуру. Понятно, что водителей и рабочих специалистов это не коснется.

фото: в сентябре 2015 года муниципальное предприятие получило 21 автобус VOLGABUS 

 

— Есть какие-то краткосрочные перспективы?

 — В первую очередь попробуем внедрить систему безналичного расчета и контроля на муниципальном транспорте. Для этого тоже требуются серьезные ресурсы. Но, когда она заработает, можно увеличить выручку в два раза. И эта выручка окупит затраты, которые пойдут на внедрение.

Сейчас на линию выпустим дачные автобусы, которые простаивали в ремонте. На 20 и 21 маршрутах был недостаток по 4-5 единиц на каждом. Я пришел на предприятие, пока знакомился с ними, спросил: «Где дачники?» Ответили: «Стоят на ремонте. Нет денег на запчасти, потому что там долг одной из ресурсоснабжающих компаний больше 380 тысяч». Решаем вопрос кардинально – берем отсрочку по долгу и выводим автобусы на линию. Сейчас уже пришли детали, автобусы отремонтированы и на неделе появятся на маршрутах. Почему транспорт, за который платят транспортный налог и налог на имущество должен простаивать, мне непонятно, ведь он может приносить выручку.

Из таких мелочей сложились все проблемы предприятия. И разматывать клубок мы будем долго, о сроках даже не возьмусь говорить.

«Передел – это когда есть, что делить»

С появлением фигуры Сафиуллина на рынке пассажирских перевозок заговорили о переделе транспортных потоков. В СМИ разворачивались информационные баталии, за круглым столом Ассоциация перевозчиков Оренбурга обвиняла администрацию города в предвзятости при организации маршрутной сети. Рядовые пассажиры, затаив дыхание, следили за тем, что происходит. Стоит отметить, что шум был не на пустом месте. ФАС аннулировала конкурс на право пассажирских перевозок, город готовит документы к новому аукциону. Придет ли на него муниципальное предприятие?

 — На протяжении последних пяти месяцев моя активная позиция по поводу грядущих изменений она стимулировала сектор частных перевозок. То есть еще никто ничего не сделал, а перевозчики уже стали объединятся, стали какие-то меры по безопасности предпринимать и это тоже положительный тренд. Они заглянули внутрь своего бизнеса. Этого, конечно, для урегулирования всей сферы не хватит, поэтому будем поднимать городской транспорт. Планируем участвовать в тех конкурсах, которые намерена проводить городская администрация. Та экономическая  модель муниципального предприятия, когда они сидели и ждали, пока им администрация скажет что-то там делать, мы ее однозначно будем менять и брать инициативу в свои руки.

— Так что в итоге с переделом?

 — Передел – это когда есть, что делить. В данном случае этот рынок сначала нужно изменить, а потом уже думать о приходе какого-либо инвестора. Текущая ситуация не интересна никому, и в том числе самим перевозчикам. Они говорят – мы выживаем.  Мы их спрашиваем, а вы можете повлиять на то, чтобы поднять пассажиропоток. Они отвечают – нет, не можем. Тогда какова ваша роль, если вы не активные игроки на этом рынке? Ведь что мешало перевозчикам раньше принять участие в разработке маршрутной сети? Почему не настаивали на обсуждении проблем транспортных потоков в городе? Почему ранее не думали о том, как пересадить рядовых оренбуржцев с машин на автобусы, ведь и такие примеры в других городах есть?

Мне еще непонятен цинизм, с которым сейчас рассуждают о том, что люди начали падать в автобусах. Да они давно падали! У меня теща в 2013 году при резком торможении маршрутки сломала колено и получила инвалидность, через год она выходила на остановке и упала под «Газель». На мои увещевания, что нужно обратиться с жалобой, сказала, что это все бесполезно. И таких людей очень много. А сейчас в СМИ и в социальных сетях  начали много говорить об этом. Люди поняли, что с этим можно бороться, что можно писать жалобы, обращаться и на это будут реагировать.

Директор одного муниципального предприятия решить эту проблему в одиночку не сможет. Поэтому я смотрю на нее в комплексе. Представлений масса.  Людей, которые понимают, что нужно что-то менять в сфере пассажирских перевозок в администрации достаточно. Самое главное, что это знает глава Оренбурга. А эти попытки дискредитировать меня – это все дешевый пиар. На что он рассчитан, я не понимаю.

— Много разговоров ведется в городе о замене  маршрутных «Газелей» и ПАЗов большими автобусами. В этой истории также непонятна экономическая составляющая. Вы как-то продумывали это вопрос, относительно муниципального предприятия? Реально, что на улицах Оренбурга появится больше вместительных автобусов?

 — Та дорожная сеть, которая есть в Оренбурге, не может переварить 1200 автобусов, она просто по техническим характеристикам не справляется. Мы делали замеры и выяснили, что на остановку каждые 30 секунд подъезжает автобус. Хотя по нормативам (В  220 федеральном законе есть поправки, которые фактически будут влиять на максимальное количество возможного пассажирского транспорта на дорогах — прим. RIA56)  заездной карман рассчитан на подъезд автобуса с интервалом в 2 минуты, никак не в 30 секунд. То есть, фактически есть перенасыщенность. А если мы сложим эти четыре ПАЗика, то получим один большой автобус.

В одном интервью всех особенностей этого рынка не объяснишь. Это направление, которое можно и нужно менять. А в случае, если мы сделаем экономически активным игроком муниципальное предприятие, мы повлияем на рынок в целом. А если ты влияешь на рынок в целом, то ты запускаешь параллельно экономические процессы, которые улучшают сферу. Не инструментом просьб: «Ребят, а вот давайте купите автобусы!». Ты здесь создаешь экономический стимул. Понимаешь, что эта отрасль экономики города стала регулируемой. И регулируется она не просто по нормативным документам – запретили или разрешили, а еще экономическими правилами и принципами.

Еще, конечно, понимаю, чтобы остаться на рынке –  частный перевозчик должен тратить деньги. Именно тратить, а не складывать их в карман или говорить, что у меня нет денег, потому что условно, 2000 водителей. Может быть, в данном случае стоит оставить 1000 водителей в частных перевозках, купить большие автобусы, а остальных перевести в квалифицированный разряд и отправить обслуживать эти автобусы. И все. Нет потерь, есть экономическая отдача, частники начинают зарабатывать деньги на рынке, обеспечивать достойную зарплату и услугу для клиента. Клиент – он же пассажир благодарен, он начинает больше тратить и пользоваться услугами. Все процессы дают один большой эффект.

Так что Сафиуллин в эту сферу пришел по двум причинам – есть интересный процесс,  в котором, я считаю, что у меня и моих коллег достаточно компетенции. За три года, если что-то удастся поменять – уже хорошо. И второе, хочу стимулировать всех перевозчиков, чтобы они начали покупать хорошую технику и создавать конкуренцию на рынке, чтобы могли работать и муниципальные предприятия и частники, и оба  — эффективно.

НОВОСТИ ПО ТЕМЕ:

Евгений Арапов назначил Артема Сафиуллина директором «Оренбургских пассажирских перевозок»

Мэрия Оренбурга проведет новый конкурс на право пассажирских перевозок

ФАС аннулировала конкурс на право пассажирских перевозок в Оренбурге

Частным перевозчикам нужен батл? Предприниматели готовят письмо в УФАС и Путину

Это не шутки. Мэрии Оренбурга разонравились маршрутки

«Покажите, как надо работать». Арапов предложил депутату Сафиуллину возглавить городской транспорт