Не ради кружки молока:оренбургские фермеры рассказали о невыгодном хозяйстве

Последняя сельскохозяйственная перепись показала, что за 10 лет с карты России исчезло более 10 тысяч деревень. Сельских домов, которые стоят заколоченные крест-накрест, больше двух миллионов. И, следовательно, существенно уменьшилось поголовье крупного рогатого скота, сократилось свиноводство.

Переписчики отметили, что жители сел все меньше держат домашний скот на своих подворьях. Что это – нежелание сельчанина работать (данное голословное обвинение слышно постоянно, особенно от популистов) или принятие факта, что тяжелый труд не окупается? Давайте посмотрим на реалии сегодняшнего дня.

Пенсии не хватит

Наталье Гачинской 64 года. Держит трех дойных коров, двух телят и полуторагодовалых бычков.

– Вырастить одного теленка очень трудно и дорого. Считайте сами: в первый месяц ежедневно он выпивает до 9 литров молока, потом начинаем добавлять дробленку. Если есть в селе сельхозпредприятия, покупаем у них, а нет – возим из города. Взрослому поголовью подготовить на зиму сено и солому – целая проблема: кто будет косить? Косарей часто нет, либо они нарасхват. Как назло в разгар страды у них ломается техника (она устарела и не должна уже эксплуатироваться), чаще всего покупаем тюкованное сено. Сложно найти пастуха. Если никто не пошел на эту работу, каждый двор пасет по очереди по количеству голов.

На всё нужны деньги. Откуда их брать? Не из пенсии же? Продаем продукцию. Для торговли нужны ветеринарные документы, то есть результаты всевозможных платных проверок. Платим и за торговое место. Я уже рассказала, что ради кружки молока держать целую корову смысла нет, рациональнее купить. Поэтому скотные дворы все чаще пустеют в селе. Выгоду же можно получить от продажи продукции, если рядом будет мало равноценных подворий. Пресыщенный рынок заставляет избавляться от животных. Это же стопроцентный убыток. Сетовать, что кто-то один трудяга, а остальные – лодыри, не справедливо.

Наталья признается, что свела бы животных давно, но нужно помогать детям. Сейчас учит двух студентов. Учеба для семейного бюджета – затратная статья.

У детей зарплата нестабильная, работодатель стремится что-нибудь удержать. Как им не помогать?

Паи и выгода

Другая собеседница, Наталья Ращупкина, утверждает, что крупный рогатый скот держать выгодней всего. Если на дворе несколько коров, то можно взять и поросенка. Выкормить на подножном корме, если же все покупать, то его мясо станет золотым.

В селе работы нет, супруг и старший сын — вахтовики. Мы держим коров, потому что я могу одна ухаживать за ними и обрабатывать продукцию. Дорого готовить корма на зиму. У нас есть трактор, муж косит сам. С каждым сезоном дорожает солярка. Как и корма. У кого есть земельные паи, арендаторы дают зерно, отходы. Тем, у кого их нет, вести свое хозяйство невыгодно.

Наталья поддержала первого респондента в том, что рентабельным домашнее хозяйство будет, только если животноводством занимается несколько подворий в селе. Плюс еще реализация через рынок в городе.

Дорогой мой фландр

Валентина Свиридова всегда работала учителем, супруг уволился из колхоза незадолго до распределения паев. Они остались без земли, с которой можно сейчас получать натуральную продукцию. Родственники подарили Валентине кроликов-фландров, с прицелом на их разведение и продажу. Диетическое кроличье мясо должно пользоваться спросом. Оплата прививок, покупка зерна сразу встали в копеечку. Несмотря на все старания, первые два вывода погибли, третий выжил. За время кроличьей эпопеи Свиридовы потратили столько средств, сколько бы хватило на покупку мяса в три-четыре раза больше, чем было выращено. Ни одного кролика не продали. Одна тушка стоит дешевле, чем было вложено в выращивание кролика. Обидно было отдавать за бесценок. А дороже никто не возьмет.

Ранее Валентина считала, что после выхода на пенсию заведет поросенка, птицу. Теперь даже мысли такой не допускает. Свое хозяйство – это сплошные вложения, которые не окупятся.

Тандем села и города

Антонина Бережнова занимается реализацией молочной продукции на постоянной основе. Сформировала свой круг добросовестных производителей. У рынка же свои потребности. Сейчас Антонина стабильно работает только с хозяйством Валентины и Николая Ильичевых из второй Михайловки. И как никто другой она знает, что с каждым годом из-за постоянного подорожания кормов держать скот все труднее.

– Сыновьям Валентины и Николая на сельхозпредприятии, где они работают, в конце сезона дают натуроплату. Но последние годы начались проблемы со своевременностью ее выдачи, как и зарплаты.

Нестабильность всегда серьезно сказывалась на желании сельских тружеников заниматься своим делом.

Трава недостаточно зелена

Отдельного внимания стоит рынок сбыта продукции. Сельхозтоваропроизводители едины во мнении: держать скотину для себя не имеет смысла. Дешевле и рациональнее купить.

При продаже мяса есть большой риск попасть на недобросовестного покупателя. Здесь и обвес, и наглое сбивание цены по самым надуманным причинам, типа: «Вы кормите быка травой, недостаточно зеленой по цвету», и обрез крупных кусков мяса перед взвешиванием, если хозяин отвлекся. Или первоначально договорились отдать живым весом, а зарезав скотину, покупатель меняет условия – берем через весы. И соглашаешься, ведь если не заберут, то куда такое количество мяса девать?

Постоянная лотерея

Сельские труженики озабочены вопросом собственной защиты, ведь юридически они никак не могут отстоять свои права. Единого фиксированного реестра цен нет. Разброс огромный.

Сельчанин вынужден постоянно играть в лотерею. Нет и оптимального с точки зрения логистики и экономически оправданного центра сдачи как мясной, так и молочной продукции. У наших земляков был опыт открытия пунктов приема молока. К сожалению, не оправдавший себя, из-за нерентабельности он закрылся. Выгодно сейчас работать для своих и среди своих. На большом рынке мелкие товаропроизводители, которые составляют основы местных, замкнутых торговых цепочек, не нужны. А как раз-таки они – основа продовольственной безопасности конкретного районного центра, а все мелкие субъекты в комплексе решают одну большую задачу продовольственной безопасности страны.

Обратят ли внимание законодатели на мелких товаропроизводителей, которые пока еще готовы работать в животноводстве и кормить земляков натуральным продуктом? Защитят ли их интересы, чтобы сделать труд предпринимателей перспективным? Ведь сейчас молодежи, которая готова сменить на посту это поколение животноводов, единицы. И если не будет реальной поддержки, то жизнь и производство на селе исчезнут вовсе.

– За нами никого нет, – говорит Наталья Гачинская. Пока она права. А нужно, чтобы были.